И вот я в Праге. Ну что сказать — мне она понравилась сразу! Потому что я бесплатно проехала в городском автобусе от аэропорта, да и в метро я тоже проехала бесплатно. Как человек, только что потерявший приличную сумму денег, я радовалась и этой крошечной экономии! За четыре дня жизни там я так и не разобралась, как же функционирует их транспортная система — на любой станции метро и в автобусах всем параллельно платил ты или нет. А так как я слегонца подслеповата (и придурковата), я реально не везде видела, где надо пробивать проездные и ездила зайцем.

И дальше началось странное. Странное началось, как только я вышла из автобуса. Потому что я топографически совершенно бесполезное существо. Я запутаюсь в трех соснах, двух ногах и в одном повороте.

Но тут я пошла до хостела так, как будто я совершенно четко знала, что вот туда и надо. Да и вообще все мои перемещения по старой Праге были по принципу «а почему бы и не пойти, если тебя за волосы куда-то ведут?». Я чувствовала в Праге каждый закуток, каждое славное местечко, я ходила как ходят по городу, в котором родился, но уехал давным-давно. У меня никогда такого не было. Мне нравился воздух Праги, мне нравились звуки шагов по каменным мостовым и разноязыкий щебет туристов, мне нравилось абсолютно все, что я вижу- этот тройной удар «как правильно» помутил моё сознание. Прага околдовала, заворожила, забрала мое сердце… Ни в одном городе мира я себя не чувствовала так комфортно, так на месте, как будто я паззл с давно потерянной деталькой — и вот она наконец нашлась и встала куда надо.

С детства я делаю так: закрываю глаза и пытаюсь детально представить, где я нахожусь. И даже если я это проделывала в комнате, в которой я обитала с самого рождения — я открывала глаза и понимала, что место «не то». Как бы чётко я не воспроизводила окружающие меня предметы, мне всегда казалось, что я не там, где должна быть. А когда я проделала это в Праге — все было так. И я была там, где я и была. В обеих своих «реальностях».

Прага слишком красива для реального города. Она слишком сказочная. Слишком волшебная. Основной мыслью на всех прогулках было — «Я переезжаю сюда жить!!!» И именно с тремя восклицательными знаками. А сейчас, в Москве, я не хочу воплощать эту мысль. Переехать ладно бы — но ведь глаз замыливается, ко всему привыкаешь — и добровольно отказаться от того, что среди суеты и обыденности есть маленький островок чьей-то воплощенной мечты, чья-то ожившая сказка, чей-то сладкий обеденный сон…

Каждый раз, когда я шла по городу, я думала — если бы я строила город, я бы всё сделала как тут — эти готические башенки, эти скульптуры на каждом шагу, эти здания — нет ни одного обычного дома, все разные, все фантастически красивые. И этот свежий воздух, пахнущий спокойной свободой, и увитые плющом могучие стволы деревьев, цветущие хризантемы на улице в ноябре, и мосты через Влтаву, и запах трдельников в сахарной пудре, и леденцовый свет фонарей и мягкий, умиротворяющий звук призрачных шагов по брусчаткам, там даже машины в старом городе ездят медленно и умиротворяюще! Мало того, что медленно, так что ты можешь без опасений ходить и крутить головой, вытаращивать глаза, пускать слюну на всю эту окружающую красотень — так все водители снисходительно подождут, пока ты весь такой вытаращенный и в слюне пройдешь перед ними.

И какими бы закоулками тебя не водило, ты все равно раз пять выйдешь на главную площадь и очередной раз полюбуешься астрономическими часами и поупиваешься атмосферой старой площади. В Праге толпы, непрекращающиеся толпы туристов — довольных, счастливых, околдованных туристов, которые нисколько не мешают духу города — наоборот, они способствуют этому. Прага — живая. Живая до последнего камушка, до последней настенной лепнины, до последнего редкого, даже если одного на всю улицу — деревца, но зато какого красивого! И там не убирают листья как у нас — и их осень (наша почти зима) настоящая золотая осень — с пышными многоцветными коврами из листьев…

А еще моя поездка странно, болезненно и мистически перепутана с повестями Макса Фрая, которым я и так заболела последние месяцы… Когда я улетала, зарёванная, с опустошенной душой и карманами из Москвы я читала:

«Уж я-то знаю, как важно поладить с городом, где собираешься провести хотя бы несколько дней жизни! Если поначалу не заладится, потом все будет не в радость… Чтобы домашняя, прикормленная, ручная удача не оставила вас в чужом городе, с ним нужно поладить, причем тут требуется искренняя симпатия. Просто сказать себе: „ОK, будем считать, что мне все нравится“, — недостаточно.»
И еще немного про новую судьбу и как оставить прошлое за спиной. Удивительное ощущение — избавляться от прошлых страхов и переживаний и в прямом смысле от них улетать…

Мне повезло с местом проживания чрезвычайно — в хостеле где я жила, соседей почти не было, в своей комнате я все время жила одна, в соседних комнатах люди были как призраки — вроде кто-то и был, но мне не приходилось вылезать из своей засахаренной улиточной раковины, чтобы начать лучезарно улыбаться незнакомым людям, знакомиться, рассказывать о себе — и отвлекаться от этого законсервированного молчаливого состояния. Поэтому, когда Прага обкладывалась сумерками, и я окончательно теряла свое хиловатое зрение, я шла в магазин на вкусняшками, залезала на диван в коридоре между этажами и читала своего наркотически любимого Фрая.

Вот, кстати, вид из моего окна.

В последний вечер в Праге, когда я уже сформулировала для себя всё то, что сейчас написала (в первый день слов не было — был вихрь чувств, было одно потрясение и мантра, бесконечное заклинание «я хочу, чтобы так было всегда») я дошла в книге до:

«Целыми днями я как одержимый кружил по старой Праге, вечера проводил на летних верандах кафе, а по ночам прятался от добродушных сувенирных Големов в ветвях ивы, растущей на берегу Влтавы. Сидел там с блаженной улыбкой, кидал в воду мелкие камешки, молчал и не желал для себя иной участи. Я не столько гулял, сколько блуждал. …
Потому что нет зрелища печальнее, чем уверенный в себе, пешеход, из года в год снующий по хорошо изученному маршруту: туда-сюда, туда-сюда… Не „венец природы“, а маршрутный троллейбус какой-то, прости господи! Именно тогда я начал понимать, как мне повезло: по крайней мере, я бреду наугад, „туда, не знаю куда“ и ждет меня там „неведомо что“ — все как в сказке, читайте Проппа, граждане масоны-розенкрейцеры, и будет вам счастье. Или его пластиковая имитация.
Прага стала для меня именно пространством волшебной сказки, колдовским городом, важной, хоть и случайной остановкой в моей экспедиции „не знаю куда“. Здесь я учился не бояться смерти. Здесь я вдруг ощутил себя развеянным ветрами, а потому начал бормотать наизусть разрозненные обрывки из Гарсиа Лорки:
Когда умру, стану флюгером я на крыше, на ветру.
В Праге перспектива стать флюгером совершенно не пугала, скорее уж наоборот — обнадеживала. Призраки, которые бродят по ночным улицам Праги, — думал я, — счастливчики, какими бы драматическими подробностями не изобиловало их посмертное бытие. Если (вполне в духе каббалистической традиции) считать мир, в котором мы живем, беспорядочными черновиками бога, то Прага — удачный абзац, который будет без изменений переписан в окончательный вариант Книги.
Этот город, — говорил я себе, — больше, чем реальность, но меньше, чем сон, потому, что это — чужой сон, улыбка Альмутасима, свет в середине тоннеля, до конца которого еще никто не добирался живым.
Нечего и говорить, что я был счастлив, нелеп и — в кои-то веки — абсолютно спокоен.»

Я просто разрыдалась на этом месте. Когда я начинала читать эту книгу, я даже не знала, что буду читать про Прагу, находясь в Праге. И это совпадение, это созвучие, именно такие слова об уже самом любимом городе на земле — всё это вместе -натурально выбило меня из моей колеи обыденности.
Я и ехала именно за тем, чтобы бродить-блуждать, я не брала экскурсии, я и карту-то почти не доставала, может раз за день — а ноги сами меня вели.

Так я на второй день обошла Петршин холм, забралась на смотровую башню, где самый верх будто раскачивается и становится довольно-таки ссыкотно и обостренно любится жизнь в эти моменты.

Нашла памятик историку Франтишеку Палацкому, который потряс меня глубиной и силой эмоций у изваяний — хотя как они относятся к Франтишеку для меня до сих пор тайна…

Как человек, одержимый танцами, не могла не прийти посмотреть на танцующий дом. Раз четырнадцать, точно.

Я два часа каталась на теплоходе по Влтаве и попала на редкие минуты заходящего солнца, когда город кажется бил внутренним золотом, сиял внутренним солнцем.

Я замерзла там единственный раз за все дни — даже не замерзла, а оледенела, и не могла согреться, даже когда спустилась в крытую нижнюю каюту.

Влтава перегорожена дамбами и уровень воды по середине и по краям разнится очень сильно, и для того чтобы теплоход смог проплыть — его загоняют в специальное место, закрывают ворота и производят либо спуск воды, либо заполняют водой этот резервуар — чтобы теплоход мог продолжить плавание на том же уровне, что и шел. Больше такого я нигде не видела.

Конечно, большинство знают про невероятные астрономические часы, которые стоят на староместкой площади на ратуше. Почему невероятные? Их создали в средневековье. Точнее — часам шесть сотен лет. А они, помимо времени, до сих пор показывают:

данные календаря (текущие год, месяц, день); время восхода и заката светил (Солнца и Луны); положение зодиакальных знаков; фазы Луны; время показывается в трёх популярных системах исчисления: старопражской, вавилонской и латинской; часы показывают важные праздники и события года.
Плюс. В часах аж шесть поучительных кукольных перфомансов, напоминающих о смертных грехах и Страшном Суде.
Именно показ этих представлений собирает наибольшее количество туристов под часами. И мы сейчас смотрим на это, открыв рот. Наверное, шесть веков назад на это смотрели как на чудо господне. А нет, не господне, конечно чудо научное.

На третий день я поехала в Карловы Вары. Именно там поняла разницу между этим ощущением «моё» и «не моё». Карловы красивы, интересны, — но «не моё». Я и мёрзла там, и не понимала куда я иду и куда приду (а идти там, грубо говоря, особо некуда, по крайней мере для того чтобы теряться).

Я оказалась не подготовлена к тому, что целебные источники бьют на каждом шагу и ВСЕ, ВСЕЕЕЕ туристы ходят со специальными кружечками и посасывают оттуда воду. Я держалась долго, но стадное чувство взяло верх, и я прикупила себе эту кружечку и обратный путь шла и дегустировала целебные воды разной температуры и свойств. И да, я таки второй раз за полгода выезжаю «на воды» — весной на Кавказ, осенью в Карловы вары. То ли старею, то ли во мне заговорила дворянская несуществующая кровь!

А потом я забралась на Jeleni skok — прыжок оленя… и … о боги, это уж точно сказка — лес — абсолютно пустой, ни единой живой души вокруг, деревья наполовину облетели и вся земля просто завалена листьями непередаваемого цвета — тут тебе и желтый и бордовый, и основной конечно коричневый, не разобрать какого оттенка — цвета корицы или коньяка. Цвета «хватит выпендриваться яркостью, я устал, я умираю, кладите снег», а из этого коньячного моря выплескиваются ярко зеленые кляксы папоротника и мха.

Хотелось крикнуть «Камера, мотор» и начать снимать жуткую, готическую сказку с призраками дам в корсетах, пленительными ведьмами и обаятельными вурдалаками. Но когда у тебя такое прекрасное воображение, а ты в лесу один… Короче, я их всех видела как наяву.

Мое сердце плакало оттого, что я не могу притащить сюда фотографа прямо вот сейчас и сделать самую странную, самую сюрреалистическую, самую невозможную фотосессию… Я бродила там около часа — и за всё время никого не встретила, ни единой живой души, так что, когда в этой тишине и мистическом благолепии, раздался громкий звонок моего телефона — ну да, пять инфарктов сразу я словила, ага.

Жалко, что у меня было мало времени и я не забралась дальше и выше, — а то мне уезжать через несколько часов, а у меня город еще нехожен-несмотрен. Хотя сейчас жалею — забралась конечно высоко и глубоко, но skok остался мной не покорен… Но я да, я покорена полностью и безвозвратно.

И еще немного красоты Карловых вар

Последний день в Праге — непрерывно лил дождь, такой похожий на наш московский, мелкий, моросящий дождишка. Но даже с зонтом я была уже через несколько часов мокрая вся — мокрые джинсы обнимали ноги, мокрая куртка мочила толстовку, а в кроссовках жизнерадостно хлюпало. И если в Москве я скукоживаюсь и начинаю мёрзнуть, как не мёрзла в родной Сибири при минус 20, то… В Праге я не мёрзла, даже вся мокрая.

Тем временем собралась дойти до двух кладбищ — старого еврейского и Ольшанского. С еврейским меня прокатили — туда пускали только с полной экскурсией, а лаз для нищебродов я найти не смогла. Поэтому в расстроенных чувствах пошла искать Ольшанское. А оно не рядом со старым городом. И я решила идти по карте. Проклятый картографический прогрессирующий идиотизм. Как же я плутала… То ли это Прага решила, что хватит с меня «голоса прошлой жизни» и бросила меня вести правильными дорогами, то ли близость улиц Ruska и Moskevska притягивали меня к себе и я с восторгом и полной отдачей заблудилась там, и долго не могла не то что выйти — я как обычно даже не могла понять в каком направлении шагать, потому что любое направление уводило меня все дальше от цели. И это мне еще повезло! Я тут вижу на карте — дальше шли улицы Krasnojarska-Omska и иже с ними! Мне всё же больше нравится мысль, что в какой-то из прошлых жизней мне выпало жить в Старо Място, и я просто чувствую его сквозь года. А новый город не чувствую.

Когда я наконец добралась до кладбища, я уже осознала, что переезжать в Прагу — это скоропалительное и незрелое решение. Жить в старом городе наверняка дорого, а новые однотипные районы ничем не лучше московских… Кладбище не удивило меня склепами, памятниками рыдающих ангелов и скорбящих иисусов — их было достаточно мало, но большая его часть на самом деле старая и могилы заброшены — плющ «съедает» очертания могилы, полностью скрывает под собой кресты и плиты …

Нагулявшись и намокнув, я подалась напоследок (хотя нет у меня чувства, что это напоследок, я знаю, этот зачарованный город еще не раз меня заманит в свои сети), но пройтись по старому городу перед отъездом — святое дело! Я стояла, уминала свой трдельник, смотрела на любимую площадь, теплый свет фонарей, капающий дождь и просила город не кончаться никогда, так же ворожить звонких туристов, так же дарить надежду, что есть волшебные места на земле — и в них можно приехать, в них можно жить. И в них нужно верить. Я очень хочу вернуться в Прагу не одна — а с человеком, который мне будет подходить так же, как этот город — который будет настолько правильный, необходимый и дополняющий меня. Мне кажется волшебные города должны способствовать тому, чтобы загаданные в них желания сбывались!

Всё, тут-то сказки и кончились.

Снова начинается история «Ульяна и ее маленькое слабоумие». Ну насчет маленького я себе конечно польстила, но это совсем другая история… Поехала я короче в аэропорт. Еду, настроение норм, до вылета два часа (что там у нас с обжиганием на молоке и невылетом в Ригу? ;) остановки выводятся на экране — перечисляет через запятую «терминал 3, терминал 2, терминал 1»… Ну я и вышла. А туманище такой — руку вытяни — пропадёт. Ну в общем, нет у них рядом с третьим терминалом первого и второго… Два с половиной километра до них. Два с половиной километра я в парке пробегаю минут за десять. В парке. В беговых кроссовках. И не на трассе в Чехии. Не с тяжелым рюкзаком и пакетом.
Короче втопила я то по дороге, то по мокрой траве, глаза бешеные — ну да, два с половиной километра для меня по нагрузке — тьфу, но оооочень хочется успеть на самолет! И хоть бы одна собака чешская остановилась подвезла! Ладно автобусы — им не положено. Но водители — черствые нелюди прям…
Прибежала в аэропорт бодрая, мокрая и испуганная — но паспортный и регистрацию прошла за пять минут и у меня до вылета аж час — посмотрела нашла свой выход, и пошла в дюти, дай думаю че себе куплю на оставшиеся кроны. Оставшихся крон мало, ни на что не хватало — ходила, ходила, до вылета осталось меньше полчаса, пошла к воротам. И тут — оппа- нежданчик — они досмотр сделали прям перед выходом — и очередь нехилая. Я в состоянии близком к обмороку, начала блажить — у меня улетает самолет!!! Пожар! Караул!!! Для убедительности драла на себе волосы, пускала пар из ушей и вращала глазами против часовой стрелки. Доверчивые и сострадательные человек двадцать беспрекословно пропустили меня вперед — я присайгачила к выходу, и еще минут десять кисла в автобусе до самолета. Тут моя ненависть к Air Bultic возросла до гигантских размеров. Вот по билетам я уже лечу, а по факту меня только в автобусе маринуют. Чертовы три минуты стоили мне полголовы седых волос и полотпуского бюджета!
Прилетев в Сербию, Белград, бросила сумки в камеру хранения и поразилась убогости и заброшенности жд вокзала. Никогда мне не даст покоя мысль как у одних управляющих (что страной, что любым учреждением) хватает денег и совести привести всё в порядок — а у других нет. Я очень сильно хотела в Сербию, и конечно я не ожидала процветающей ухоженной страны -отнюдь.

Но сам Белград меня чрезвычайно вымотал, до самого интересного места — Калемегдана я пошла из центра и решила сначала пройтись по набережной, а затем быстренько оказаться в Калемегдане, который по карте был в секунде от набережной. Он как бы и был в секунде. Только добраться до него у меня не получалось часа два. Набережная длинная, я все ждала, когда же будет своротка на Калемегдан, который через дорогу. А ее нет и нет. Я прошла всю набережную. Калемегдан уже скрылся с моих разгневанных глаз, а человеческого поворота все не было. Я повернула обратно. Погода портилась вместе с моим настроением. В итоге чтобы перейти дорогу я пошла по склону, где проходят жд пути — одни действующие, рядышком заброшенные. Я шла по заброшенным — а они повторяю на холме, и в итоге они проходят сверху над аркой. Я поняла тысячный раз, что я самое ипанутое существо на этой планете. Только я могу идти по рельсам, висящим в воздухе (хосподи и как акробаты по веревочке ходят?!) только потому, что не могу найти человеческий выход! Кстати, первый раз я не сунулась в саму арку, потому что там висит знак зачеркнутый человек. Ну я же правильно понимаю, что если человека зачеркнули, то ему не следует туда соваться?!

В итоге, когда я добралась до Калемегдана, я была зла как тысяча чертей, голодна как бродячий пес, и подустала как кенийский бегун перед финишем… А Калемегдан хорош, очень хорош — но я опять торопилась — мне и город хотелось обойти, а до сумерек оставалось часа два…

Так и получилось — все бегом и наскоком — и город мне не понравился вообще — суетный, машин куча, и никаких реверансов — готовы сбить на пешеходном, пока тебе же горит зеленый, в четыре половина заведений позакрывалась, и вся эта суетность, она какая-то бесцельная, неприятная. А уж как я там заблудилась, как я не могла совладать с этой картой и направлениями! Один раз я в таком отчаянии пялилась в планшет, пытаясь разобраться где я и кто я, что пробегающий мимо серб проникся и попытался объяснить, куда подать мою снова вымокшую и усталую тушку… Сербский если читать -похож на наш и понять, о чем речь легко. Но не когда они говорят быстро. Меня спасло то, что у него были руки, и он старательно махал мне ими в нужном направлении.

Кстати про понять српски — это сделало мой день:

Белград меня обесточил, и я поехала в аэропорт с видимым облегчением. Ходить в темноте по Белграду с моими «отколонениями» в маршруте и развитии, да еще и с планшетом в руках — увольте! Я его и днем то старалась не доставать! Мне почему-то каждый второй житель мужеско полу казался очень ненадежным и криминальным лицом. Впрочем, бабы похожие на цыганок, тоже не будили во мне доверия и спокойствия)

На этом мои приключения благополучно кончились — я поютилась в аэропорту, почитала Фрая, прилетела в Москву, в шесть утра приехала на работу и окончательно разнюнилась — ведь мой сказочный городок, такой же аппетитный, как торт в его честь — он останется жить только в моей памяти, и в моих мечтах о том, что сказки иногда становятся реальностью.